"Деньги -- мусор. Обратное тоже справедливо."

Поездки по стране подарили не только волнующее ощущение ее просторов, но и гнетущее осознание ее замусоренности. Иной раз в отчаянии кажется, что уже невозможно увидеть чистую железнодорожную насыпь или обочину шоссе, что не найдешь рядом с дачными поселками лесной опушки без стихийной свалки или прудика без торчащего из воды холодильника.

Отходы представляют собой серьезный фактор давления на окружающую среду, но само их наличие и дальнейшее появление неизбежно. Во всем мире вместе с ростом уровня жизни растет объем твердых бытовых отходов (ТБО). Ежегодно в нашей стране образуется 3,4 млрд т ТБО. По разным оценкам, промышленной переработке подвергается не более 3-7%, остальное вывозится на свалки и полигоны для захоронения. При этом все говорящие об отходах делятся на пессимистов и оптимистов. Первые видят в отходах нашу погибель; вторые -- неиссякаемый источник ресурсов и создают технологии, позволяющие увеличить уровень промышленной переработки ТБО с 3-7% до 70%.

Хочешь квартиру -- сделай экскаватор

Ниточка к предприятию "Рекстром-М" протянулась от известного ООО "НПП 'Циркон-Сервис'" (см. "Оборудование" №3/2007 -- Ред.). Именно там назвали предприятие, которое оснащает экологически чистыми туалетами вагоны ОАО "РЖД", в том числе вагоны класса люкс. Было сказано также, что на этом предприятии делают установки для сортировки и переработки ТБО.

Договорившись о встрече с генеральным директором НПП "ООО 'Рекстром-М'" Владимиром Васильевичем Марьиным, я все же поискала в Интернете информацию о номенклатуре выпускаемой предприятием продукции. Собственного сайта фирмы я не нашла, но на множестве других сайтов говорилось о том, что главным видом деятельности предприятия является производство и организация эксплуатации уборочной техники, подъемно-транспортных машин и оборудования. И на производственной территории я ожидала увидеть стройные ряды готовых к встрече с покупателем сверкающих коммунальных машин. Не увидела. Их, как потом выяснилось, практически перестали выпускать, хотя за открытыми воротами цехов отчетливо были видны признаки нормальной заводской жизни. Начинавшееся знакомство с предприятием казалась окрашенным прямо-таки в детективные тона. Без экскурса в историю было никак не обойтись. С него и начался наш разговор.

В декабре 1985 года молодой преподаватель Московского горного института, ожидавший прибавления в семействе, пришел поинтересоваться перспективами получения жилья в молодежном жилищном комплексе "Якиманка". Там три дома по Спасоналивковскому переулку были поставлены на реконструкцию. Выяснилось, что на 110 квартир претендовали 5 тысяч желающих. Тем не менее он внимательно изучил положение об МЖК, в котором было написано, что 10% квартир можно отдать тем, кто в состоянии ускорить строительство. Вузовский преподаватель хорошо разбирался в технологии машиностроения и ремонте горных машин, но что такое реконструкция здания вообще себе не представлял. Тогда он пошел к генподрядчику -- в Главмосремонт -- и напросился на экскурсию на строительную площадку.

История умалчивает степень удивления представителей генподрядчика, но любопытствующего отвели на сходную стройплощадку и показали технологию разборки зданий с деревянными перекрытиями стен и метровой толщины полов с засыпкой шлаком. Она была простая. Малоквалифицированный приезжий люд, который сегодня называют "понаехали тут", а тогда называли лимитчиками, ломом разрушал перекрытия, грузил мусор на носилки, нес его через всё помещение и ссыпал из окна дома. Такая технология разборки здания была дешевой, но длиться могла годами.

Владимир Марьин посчитал объемы и предложил следующее: он делает мини-экскаватор с электроприводом для работы в помещении, который ломал бы стены и полы и грузил мусор на легкие переносные конвейеры, которые установлены вдоль всего этажа дома. По самым скромным подсчетам это должно было в 5 раз ускорить разборку здания. Доложил на техсовете Главмосремонта, и две заинтересованные стороны ударили по рукам. Правда, подсчеты, как выяснилось, оказались неточными: реальный срок разборки сократился в 10 раз. Деньги на разработку документации, изготовление опытных образцов и внедрение дал Главмосремонт. На выделенные деньги были куплены списанные станки, сварочные аппараты, металл. Дали также двор, два отселенных дома, где после работы Марьин с коллегами по институту собирал эти экскаваторы. Сделали два экскаватора, стометровый конвейер для дома собственной мечты. Этого оказалось достаточно, чтобы, вместо 9 месяцев силами 110 человек, разобрать дом за две недели силами 11 человек (позвал своих из горного института). Когда об этом узнали, потянулись делегации из Моссовета, и за этим пошли объекты Мосводоканала, театр им. Е. Б. Вахтангова и другие.

"Яйценесущая молочно-шерстяная свинья"

В 1987 году появилась настоящая производственная площадка. Марьин с другом организовал кооператив "Ростр": при Минмонтажспецстрое начали делать роботизированные манипуляторы, потребность в которых возникла после Чернобыльской аварии. Наш герой занимался инновациями, компаньон занимался финансами. В 1989 году Марьин попал в аварию, а когда вышел из больницы, оказалось, что его уже нет в кооперативе. Правда, всё по закону Ломоносова уравновесилось: в одном месте убыло, в другом должно было прибыть, -- его уже разыскивали. В Мосжилремэксплуатации задумали создать единую генподрядную организацию для уборки дворов, тротуаров и внутриквартальных проездов, а также соответствующие средства механизации.

-- Задача формулировалась просто,-- рассказывает Владимир Васильевич -- У нас, мол, зимой работает 100% техники, а летом 20%. Значит, нужна многофункциональная машина, которая должна заменить ручной труд и быть полностью загружена и зимой, и летом. При этом выполнять все операции: подметать, убирать, озеленять, чистить лед, ремонтировать твердые покрытия и так далее. Сделать машину для нас не было проблемой, проблема была в том, что у нас не было производственной базы. Вот тогда, под решение этой задачи и был создан "Рекстром-М" -- реконструкция, строительство, механизация. С производственной базой помог зампредседателя Моссовета Александр Сергеевич Матросов. И началось. Через "Машиноимпорт" стали знакомиться с зарубежными образцами. В апреле взяли в аренду площади, в июне отправили 30 мини-экскаваторов для "Норильскникеля", а 11 декабря выставили во двор Моссовета первую тротуароуборочную машину. Она получилась интересной. Полноприводная, с так называемой ломающейся рамой, дизельным двигателем Lamborghini, регулируемым насосом Rexroth, без коробки передач. Водитель в кабине вместе с рулем мог поворачиваться на 180 градусов. И ко всему этому -- 14 видов навесного оборудования.

Поскольку у Rexroth закупали гидравлику, немцы по своей традиции заинтересовались, как используется их продукция. И в их журнале появилась статья под названием "Переналаживаемая, приспособленная, недорогая -- коммунальная машина из России". На фоне Васильевского спуска стояла наша машина, которую в статье дословно назвали "яйценесущая молочно-шерстяная свинья" -- такое идиоматическое выражение, отдаленно сходное с нашим "и швец, и жнец, и на дуде игрец". Вот так нам заказали сначала 5 машин, а потом еще 50. И при этом нашей же организации было предложено провести эксперимент по эксплуатации этой техники.

-- В чем заключался эксперимент?

-- Для города это был эксперимент по отработке технологии уборки, благоустройства и вывозу отходов и ее организации, основанной на принципе единого подрядчика. А для нас -- хорошая проверка эксплуатационных возможностей нашей техники. Было распоряжение премьера московского правительства Юрия Лужкова. Эксперимент распространялся на территориальные управления "Якиманка" и "Даниловское" -- вместе миллион двести тысяч квадратных метров. Мы взялись за это с молодым задором, а по окончании первой же зимы выяснилось, что мы с этой территории вытеснили 16 подрядных организаций, которые убирали, вывозили мусор, чинили покрытия, меняли бордюры, заборчики ставили.

-- Антимонопольного комитета на вас не было!

-- Не было. Но мы дали троекратную экономию муниципальных денег. А качество уборки и благоустройства, которые мы проводили, было отменным. А главное, было с кого спрашивать.

-- И где все? Почему вашей техники не видно на улицах?

-- В московском правительстве произошла реорганизация, специалисту, который вел этот эксперимент, места в новой структуре не нашлось. Так что эксперимент, хотя и был признан удачным, никому, тем не менее, оказался не нужным.

-- А машины тут при чем?

-- А машины ни при чем. Ищите так называемый человеческий фактор. Наша машина с полным набором навесного оборудования в комплектации "зима-лето" стоит 75 тыс. долл. Аналогичные зарубежные машины стоят от 200 до 300 тыс. долл. И именно их продолжают закупать по причине, которую я не хочу называть.

То, что не захотел сказать мой собеседник, называют другие. Распространенная практика "покупки покупателя" называется откатом, и разные источники называют разный процент стоимости приобретаемого оборудования, который берет покупатель. И все же я спрашиваю:

-- А другой причины предпочтений покупателей нет? По качеству ваши машины конкурентоспособны?

-- Сердцевина этих машин многоцелевого использования -- гидравлика Rexroth. Вот это и будет ответом на ваш вопрос о качестве наших машин.

-- И сколько машин в год вы сейчас продаете?

-- Одну-две. Все сошло на нет, потому что никто не захотел ломать сложившуюся структуру организации уборки и благоустройства. Все эти ДЭЗы, РЭУ, хотя давно себя изжили, до сих пор гирями висят на ЖКХ, а опосредованно и на производителях техники и оборудования. Как только появится рынок коммунальных услуг, мы готовы конкурировать в нормальных рыночных координатах "цена -- качество".

-- Владимир Васильевич, Москва сытая и богатая, но есть же регионы, где тоже надо убираться.

-- Не только убираться, но и совершенствовать технологии сбора, сортировки и переработки отходов. Регионы на наши машины облизываются, только у кого-то и таких денег нет, а кто-то, вместо того, чтобы потратить 70 тыс. долл. на многофункциональную машину, предпочтет купить несколько мусоровозов и просто отвозить отходы с переполненных помоек на переполненные полигоны. С глаз долой и подальше.

-- Значит, сейчас эти машины вас не кормят?

-- Конечно. Правда, мы не могли позволить себе стать ходоками по кабинетам и профессиональными плакальщиками. Мы нашли себе другое дело -- стали разрабатывать тему сортировки отходов. Это прибыльное дело.

Все смотрят, но не все видят

-- Как вы вышли на работу с отходами?

-- Выглянул однажды в окно, -- смеется мой собеседник.

-- И что увидели?

-- Вдруг увидел, что наши бункеровозы возят на свалку… воздух. И решил все отходы высыпать на землю и вручную рассортировать: дерево к дереву, металл к металлу, стекло к стеклу, бумагу к бумаге. А оставшиеся отходы загрузить назад в машины. И получилось, что по объему отходов, вместо десяти бункеровозов, на свалку надо было везти полтора. А все остальное -- это вторичные ресурсы, которые можно использовать при производстве продукции. И мы поехали по выставкам. Посмотрели, подумали и построили в Чертанове первый мусоросортировочный комплекс в России. Это был 1995 год. А сегодня в сортировке отходов мы дошли до такого уровня, что из ТБО отбираем вторичных материальных ресурсов 50% по массе и около 70% по объему. Добились того, что оставшиеся отходы, которые пока не могут быть использованы в качестве вторичного сырья, могут быть захоронены на полигоне без ущерба для окружающей среды. Мы визуально научились определять морфологический состав отходов, располагаем информацией о морфологическом составе отходов и его изменении на уровне страны в целом.

-- И каков типичный морфологический состав ТБО?

-- Органические отходы, а это не только пищевые отходы, но и листва, спил деревьев, -- около 40%, макулатура -- до 35%, стеклобой -- 3%, полимеры, в основном ПЭТФ, раньше было 3%, сейчас около 6%, черные и цветные металлы -- 4%, резина, кожа, текстиль -- около 1%, деревянные отходы -- 2%. Это все мы отбираем по массе.

-- Отобрали, и что дальше?

-- Например, пищевые отходы дробят, делают бурты и поливают специальным составом. Черед 3 месяца готов компост. Москва завозит из соседних областей до 1 млн т плодородной земли в год. А этот миллион можно получить из органосодержащих отходов. Бери и удобряй газон, гигиенический сертификат имеется. Для выращивания пищевых культур этот компост использовать не стоит, но цветы и газоны -- пожалуйста. Пластиковая бутылка или канистра весит мало, а объем занимает большой. А в переработке полимеров рентабельность фантастическая -- 1000%. Бутылка ПЭТФ моется, дробится на чипсы, из чипсов получают гранулы. Если бутылки ПЭТФ просто прессовать, то они будут стоить 100 долл. за тонну. Тонну чипсов берут за 300 долларов. Тонна гранул стоит уже тысячу долларов. А если делать нити для текстильной промышленности или ткань для дорожного строительства, то тонна будет стоить уже 2500 долларов.

История с макулатурой не только интересна, но и показательна, по ней просто можно проследить историю становления рынка в России. В середине 90-х годов прошлого века макулатуру никто не брал, бумагу везли из Финляндии. И тогда цвели фантастические бартерные схемы. Мы доставляли вагонами макулатуру в Рязань на рубероидный завод, а он нам в качестве оплаты -- рубероид. Такой вот бартер. Тонна макулатуры в нынешнем эквиваленте стоила 7-8 долл., просто себе в убыток. После дефолта рынок стал приобретать нормальные очертания, поднимать голову, и сейчас стоимость макулатуры составляет от 50 до 250 долл. за тонну.

-- Вы проследили по макулатуре историю становления рынка. А какие еще социальные или экономические процессы можно проследить по отходам?

-- Рост благосостояния и культуры потребления. Раньше селедку в газетку заворачивали и колбаску туда же, а сейчас все в упаковке. Раньше растительное масло наливали в принесенную тару, сегодня -- сами видите, хоть литр, хоть пять литров -- все поступает к потребителю в упакованном виде.

Диверсификацию заказывали?

-- Какова производительность ваших мусоросортировочных комплексов?

-- 75-100 тыс. т в год.

-- Это сколько же их нужно для одной только Москвы?

-- Что называть Москвой? Людям, которые живут здесь, нужно, а у чиновников свои интересы. Я на волне постдефолтного роста построил в Бутове мусоросортировочную установку. В 2001 году ее закрыли -- она вошла в противоречие с концепцией обращения с отходами в г. Москве.

-- Не будем о грустном. Вот отходы загрузили в бункер мусоросортировочной установки, а что на выходе?

-- Сначала удаляется в грохоте органика, потом выбираем отдельно макулатуру, 2-3 вида полимеров, стекло, дерево, металлы с помощью сепараторов, далее все, кроме органики, прессуется в тюки. Кстати, если бумажные отходы спрессованы вместе, то их цена 50 долларов за тонну, а если они рассортированы отдельно на газеты, картон, журналы, то тонна стоит уже 200-250 долларов. И все отдаем нашим предприятиям, кому что надо. Причем спрос значительно превышает наши возможности.

-- Сколько стоит такой комплекс?

-- Миллион двести тысяч долларов. А рентабельность -- 50-60%.

-- Владимир Васильевич, а как бы вы структурировали вашу сегодняшнюю номенклатуру?

-- Наш завод изначально был экспериментальным, поэтому в разработке у нас находится больше объектов, чем в изготовлении. Например, следующая наша разработка -- композиты для вагонов.

-- Неужели вагоны из композита будете делать?

-- Не надо удивляться. Будем, в том числе и для элитной продукции известного вам ООО "НПП 'Циркон Сервис'". Разработанная нами конструкция из композита в 4 раза легче металлической, не гниет, не ржавеет, имеет и другие преимущества. На этой неделе получили изделие из стеклопластика для шахт.

-- Что же, кроме вас, никто не делает такие изделия из стеклопластиков?

-- Делают, конечно. Другие фирмы предлагают стеклопластиковые изделия, которые выдерживают 5,5 т на разрыв. У немцев аналогичное изделие выдерживает 16 т, у нас испытания показали 22 т. Сделали под эту технологию пултрузионную установку.

-- Что еще в загашнике?

-- Нет, не в загашнике, на выходе к внедрению. Например, новый мусоропровод из материала, которого нигде нет. Мы его разработали и получили. Опытные образцы мусоропроводов из стеклокерамики сейчас будем устанавливать в Ивантеевке. В настоящее время повсеместно полость между двумя цилиндрами из оцинкованной стали заливают керамзитобетоном, и один метр такой шумной трубы весит 45 кг. Метр нашего мусоропровода весит 18 кг, он бесшумный и вечный.

Мы выступаем больше как генераторы идей, как инжиниринговая фирма, доводим все до практической реализации. Все заводы задействуем, будем тиражировать технологии. Раньше идеи реализовывали сами, теперь потихоньку уходим от производства к идеям. К инжинирингу. Вот сейчас освобождаю место под отработку еще одной технологии.

-- У вас КБ есть?

-- Да, но только КТО -- конструкторско-технологический отдел. Для сокращения времени от идеи до ее реализации мы идем по пути изготовления макетов по эскизам, проводим испытания этих макетов с целью выбрать оптимальное решение. И только после этого окончательно разрабатывается нормативно-техническая документация на изделие. При этом стараемся максимально использовать комплектующие и покупные изделия, многие работы размещаем на других заводах, у себя производим сборку изделий. Нормальное европейское производство.

-- Для этого требуется высокая степень кооперации.

-- Так оно и есть. Мы заказываем до 12 тыс. наименований комплектующих в месяц по всей России. Предприятия-поставщики разные -- от гигантов ВПК до малых, которые делают крепеж, уплотнения, электроды и прочее. Поставщики надежные, мы выбираем в партнеры лучших. Идей много, и их реализация требует оборудования и инструментария хорошего качества. Вообще, мы любим экспериментировать, творить, хотя, не буду скрывать, экспериментальное производство убыточно -- это общеизвестно.

-- А за счет чего покрываете убытки?

-- От других видов деятельности. То, что зарабатываю, вкладываю сюда.

-- И как долго вы предполагаете это делать?

-- До победы в стране здравого смысла. Я твердо в это верю. К тому же наши творческие устремления дают нам независимость. Мы можем позволить себе не ходить по кабинетам, не давать взятки, не ходить после этого под статьей и не дискредитировать хорошие идеи.

Нескромность кормит

-- Что вы присматривали себе на машиностроительных выставках в конце мая?

-- Немецкое оборудование для сортировка стекла. Немецкое оборудование для гибки труб. Немецкое оборудование для навивки стеклопластика и под технологию одношовного изготовления труб.

-- Прочему зарубежное?

-- Да потому, что в России этого не только не производят, но даже и не занимаются этим. Приглянулось сварочное оборудование и лазерное мини-оборудование для резки. Остановился на немецкой технике.

-- Почему?

-- Просто по соотношению цены и качества. Комплектующие смотрел, например, лебедки для мусоропроводов. Здесь нашлись изделия российского производства, есть и китайского. Последние дешевле, но из патриотических соображений, думаю, мы отдадим предпочтение российской технике. Присмотрел композиты, полимеры, другие материалы. Понял, что сам все не смогу объять, и на следующий день на выставку отправилась целая команда наших специалистов по разным направлениям. Когда мы шли по заводу, я увидела машину-пылесос, которые раньше доводилось видеть на европейских улицах. В родной стране увидела только во дворе завода НПП "ООО 'Рекстром-М'". "Первый в России", -- обронил Владимир Марьин, -- и я не стала задавать ненужных вопросов по поводу их отсутствия на улицах, интересоваться дальше. Пока не будет реформы ЖКХ, нам предстоит и дальше собирать уличную пыль на свою обувь.

-- Да у вас просто фонтан идей!

-- Позвольте и дальше быть "нескромными"? -- смеется гостеприимный хозяин. -- Сейчас разрабатываем пути реализации этих идей.

-- А как же так получилось, что своего сайта у вас нет?

-- На подходе уже.