Никогда такого не было — и вот опять. В очередной раз человек, который в силу своего высокого положения, должен демонстрировать мудрость и дальновидность, проявляет ровно противоположные качества. Глава госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов давал интервью газете «Ведомости» и решил поделиться своими взглядами на тему того, что же нужно делать с мусором. Получилось, мягко говоря, неловко:
– Вместе с губернатором [Московской области Андреем] Воробьёвым мы написали письмо президенту о том, что проанализировали все технологии, которые в мире существуют, и пришли к выводу, что самая лучшая — японская, компании Hitachi. Они сжигают все, что остаётся после сортировки, но при этом нет никаких выхлопов. Стоят фильтры, даже труб нет, и выходит воздух чище, чем на улице. Золу смешивают с асфальтом и делают дорожное покрытие. <...> Только вокруг Москвы нужно построить 15 заводов. Это немалые деньги. Но это может быть коммерческим проектом, если тариф на электроэнергию и тепло, которое вырабатывается в результате, будет дотироваться.
Будь это какое-то другое интервью — мы прошли бы мимо. Но здесь — целый руководитель госкорпорации в интервью ведущей деловой газете. Что подумает предпринимательский класс об методах обращения с отходами, если глава крупного предприятия, занимающегося в том числе оборонным производством, делает такие заявления? Поэтому специально по такому случаю - краткий ликбез по теме сжигания мусора.
Начнем с достоинств этого способа обращения с отходами. Оно единственное: сжигание позволяет уменьшить их объём. Если за год на среднестатистический мусоросжигательный завод привезти, скажем, 300 тысяч тонн отходов, то на выходе получится примерно в три раза меньше золы. Собственно, здесь можно переходить к сопутствующим этому проблемам. Во-первых, это сто тысяч тонн золы, в которой сконцетрировано множество токсичных веществ. По сути, вместо безопасных, а при должном обращении полезных, отходов мы получаем ядовитые — ведь эту золу тоже нужно куда-то девать. Далеко уже несвежую идею использовать её в строительстве лучше забыть как страшный сон: диоксины и тяжелые металлы при смешивании с асфальтом никуда не исчезнут, риск их попадания в организм человека через дыхательные пути сохраняется, а значит, увеличивается и риск возникновения рака, бесплодия и других болезней.
Загрязнение воздуха в результате работы мусоросжигательного завода — ещё одна большая проблема. Набор веществ, попадающих в воздух, варьируется в зависимости от того, что именно сжигается и от того, насколько хорошо работает система фильтрации и очистки отходящих газов. В России до сих пор не введён раздельный сбор мусора — ни на законодательном уровне, ни на практическом. Как следствие, сжигается всё вместе: от чистейшей бумаги до хлорированного пластика и батареек со ртутью и кадмием ( на некоторых заводах смешанный мусор сортируют, но это позволяет извлечь лишь 10 % вторсырья, и то самого крупного и «очевидного», вроде пластиковых бутылок и картонных коробок). Уфильтров на МСЗ есть одна важная особенность: они затратны для владельца завода и для его основной работы не нужны (ведь его задача — сжечь мусор). Как следствие, на практике на очистном оборудовании активно экономят (справедливости ради стоит сказать, что это касается большей части промышленности в России).
Ну и комплексная проблема — это неразумность, нерациональность сжигания отходов в наши дни. Лет сто назад, когда первые МСЗ только запускались, площади лесов на планете еще никто не считал, а в гонке за истощающимися запасами нефти не пытались бурить Арктический шельф, в печи сжигали всё, и о возобновляемости ресурсов не думали. Сейчас совершенно ясно, что если сжечь мусор, то придётся вырубить кусок леса, сократить запас имеющихся у нас металлов, потратить сотни литров чистой питьевой воды на производство новой вещи из пластика. Для сжигания в печах таких заводов нужна высокая температура, больше 1000 градусов. Чтобы её достигнуть, сжигают природный газ. А чтобы мусор лучше горел, в нём стараются оставить как можно больше горючих фракций - бумаги и пластика. В результате мусоросжигательный завод расходует природные ресурсы и является серьёзным препятствием на пути раздельного сбора и переработки мусора. Разговоры же о том, что завод взамен даёт тепло и электроэнергию, как правило, несостоятельны: переработка того, что было сожжено, позволяет сберечь энергии больше, чем будет произведено при сжигании.
Получается, что государственный бюджет, состоящий из наших с вами налогов, будет дотировать коммерческий проект корпорации «Ростех», который нас же будет снабжать диоксинами и токсичной золой, лишая нас раздельного сбора и переработки. Это нам надо?
И если кто-то считает, что «нет у нас методов против Кости Сапрыкина», то он ошибается. Федеральный закон об отходах с этого года содержит строки, в которых прописан приоритет повторного использования и переработки отходов над их сжиганием. Планы госкорпорации и руководства Московской области им прямо противоречат, о чём мы напомним отдельным письмом Сергею Чемезову и Андрею Воробьеву (они, наверное улетали изучать японские технологии, когда принимался закон). А вы — напишите властям Москвы и Подмосковья, что вам нужен раздельный сбор и переработка, что именно в них, а не в мусоросжигательных заводах, вы видите решение проблемы свалок. Ведь когда появится раздельный сбор, пластик, бумага и другие полезные отходы пойдут на переработку. Давайте вместе сделаем так, что им просто нечего будет сжигать.
Источник: www.greenpeace.org |
