"Наедине с «Черной дырой»"

13 января на официальном сайте корпорации «ГазЭнергоСтрой» появилось сообщение о том, что заключение Государственной экологической экспертизы по проекту ликвидации неорганизованной свалки промышленных отходов «Черная дыра» утверждено в Росприроднадзоре.

Соответствующий приказ, говорится в сообщении, подписал руководитель Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзор) Артем Сидоров. Чуть ранее аналогичные заключения были получены по проектам ликвидации шламонакопителя Белое море и полигона бытовых отходов Игумново.

Заместитель губернатора Александр Байер, комментируя новость нижегородским журналистам, подчеркнул, что, таким образом, работа по ликвидации накопленного экологического ущерба идет с опережением установленного графика. А это значит, что если проекты пройдут Главгосэкспертизу, летом текущего года на объектах вполне могут начаться реальные работы.

Услышав эту новость, многие дзержинцы, наверняка, вздохнут с облегчением: наконец-то! Столько лет живем по соседству с опаснейшими химическими объектами, а проблема никак не решается. Кажется, что тема Черной дыры и Белого моря даже набила оскомину. Настолько, что прошедшие осенью публичные слушания по проектам оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС) ликвидации злополучных объектов не получили заметного отклика у широкой общественности и в дзержинских СМИ.

В условиях строгой секретности

«Я убежден, что это не случайно, - делится своими размышлениями исполнительный директор общественной экологической организации «Вьюница» Владимир Федорович Орехов. - По закону материалы проекта ОВОС должны быть представлены организаторам слушаний за 30 дней до фактической даты публичных слушаний, а уже организаторы обеспечивают доступ широкой общественности к документам. В случае с Черной дырой в эти сроки на сайте городской администрации была опубликована лишь малая часть материалов - краткое резюме 400-страничного проекта ОВОС. Затем в газетах «Дзержинские ведомости», «Земля нижегородская», «Российской газете» появились объявления о предстоящих публичных слушаниях. Другой информации не прозвучало. В итоге получилось, что большинство дзержинцев были просто не в курсе предстоящих обсуждений.

За две недели до слушаний документы в полном объеме все же были представлены в администрацию. Увесистые тома в бумажном виде хранились в одном из кабинетов “серого дома”. Формально познакомиться с ними мог каждый желающий. По факту нашлось не так много людей, кто в рабочие часы смог бы выбраться, найти время и силы, чтобы просмотреть представленные материалы, как-то проанализировать их, выписать наиболее важные моменты. Примерно так же, в условиях очень скудного информирования, прошли общественные слушания по Белому морю и полигону твердых бытовых отходов Игумново».

Общественникам удалось привлечь к обсуждению представленных материалов нижегородских специалистов, в том числе гидрогеологов, экспертов из экоцентра «Дронт», профессора кафедры экологии и природопользования Волжского государственного инженерно-педагогического университета Клару Анатольевну Романову. Обсуждалась эта тема и на недавнем круглом столе регионального отделения Общероссийского народного фронта.

Подавляющее большинство принявших участие в обсуждении высказали ряд претензий как к процедуре общественных слушаний, так и качеству самих проектов.

Меньше знаешь - крепче спишь

А между тем прошлым летом, когда был подписан государственный контракт (25 июля 2016 года) с ООО «ГазЭнергоСтрой - Экологические технологии» (входит в состав корпорации «ГазЭнергоСтрой») - единым поставщиком услуг по ликвидации всех трех объектов, общественники засомневались: не приведет ли такая централизация к тому, что выделенные деньги будут осваиваться в максимально сжатые сроки, минуя общественные дискуссии и тем паче общественный экологический контроль?

По большому счету, считает Владимир Орехов, так и получилось. Вопреки существующей процедуре техническое задание на разработку проектов ОВОС формировалось без учета мнения и предложений заинтересованной общественности.

Есть у общественников серьезные претензии к процедуре общественных слушаний и доступу к документам. Информации по всем трем объектам крайне мало. Практически все совещания по ликвидации накопленного экологического ущерба закрытые. Журналистам, общественникам и жителям города приходится довольствоваться небольшими пресс-релизами и официальными комментариями чиновников, доступ к документам крайне ограничен.

Обмануть президента?

«Что настораживает больше всего? - тревожится Владимир Федорович. - Мы давно ждем реальных проектов решения экологических проблем Дзержинска. Но опасаемся, что реализация может не соответствовать ожиданиям общественности.

В поручении президента говорится о том, что объекты накопленного экологического ущерба должны быть ЛИКВИДИРОВАНЫ, то есть уничтожены. Но сейчас в документах рядом со словом ликвидация в скобочках указывается: рекультивация, консервация. По мере изучения вопроса приходит понимание невозможности полного уничтожения объектов. Поэтому предлагаются варианты максимального уменьшения негативного влияния объектов на окружающую среду. Это вынужденный ход, но не совсем корректный.

Проблема, конечно, должна решаться. Но не получится ли, что о рекультивации полигона ТБО Игумново и консервации Белого моря доложат, как о ликвидации?

Все будут довольны - поручения президента исполнены, экологический ущерб ликвидирован, проблема решена.

Но это как минимум подмена прямых поручений первого лица государства.

Есть здесь и другая опасность, которую, к сожалению, пока не все осознают. Для того, чтобы обслуживать законсервированные и рекультивированные объекты, понадобится целое предприятие с полным штатом сотрудников. Кто будет создавать это предприятие, из каких источников будет финансироваться его деятельность? Неужели из городского бюджета? А какие другие варианты, если по документам наши объекты будут значиться как ликвидированные? Никто и никогда на государственном уровне к ним не вернется. Не будут выделять средства на их мониторинг, поддержание должного технического состояния, станет допустимым подъем уровня воды в Чебоксарском водохранилище.

По факту жители останутся один на один все с той же бедой.

В настоящий момент во всех проектных документах говорится о ликвидации только Черной дыры. Полигон Игумново, как я уже говорил, предлагается рекультивировать, Белое море законсервировать. Но если полное уничтожение невозможно, давайте будем честны и внесем изменения в техническое задание, проектную документацию, прочие документы. Не будем лукавить, обманывать президента и подвергать риску жизнь и здоровье будущих поколений».

Не так страшно, как рисуют?

Напомним, что вопрос о накопленном экологическом ущербе в промышленной зоне Дзержинска был поднят еще в середине 1990-х годов. Тогда по материалам серьезных исследований было выявлено около 40 объектов, представляющих опасность для экологии региона.

Со временем на слуху остались лишь самые известные: шламонакопитель Белое море, полигон ТБО Игумново и свалка промышленных отходов Черная дыра. Именно эти объекты включены в Федеральную программу по охране окружающей среды на 2012-2020 годы и Федеральную целевую программу «Ликвидация накопленного экологического ущерба на 2014-2025 годы». Именно эти три объекта предстоит ликвидировать единому подрядчику «ГазЭнергоСтрой - Экологические технологии». Эта же компания готовила проектную документацию, которая, как нам сообщили, прошла государственную экологическую экспертизу.

С самого начала было понятно, что все три объекта непростые, рассказывает Владимир Орехов. Игумновская свалка - одна из самых больших в Европе. Согласно проекту ОВОС на данный момент там на площади 42 га складировано около 4,55 млн м3 отходов. Настоящая гора высотой с семиэтажный дом.

Сжигать свалку нельзя, потому что при сжигании бытового мусора и особенно материалов на основе поливинилхлорида образуются диоксины - стойкие химические вещества, которые относят к группе кумулятивных ядов. Немногие знают, что диоксины - это глобальные экотоксиканты, обладающие мощным мутагенным, иммунодепрессантным, канцерогенным, тератогенным и эмбриотоксическим действием. Проникая в организм человека, эти соединения могут годами накапливаться в нем, разрушая иммунную систему, способствуя развитию рака. Страшно представить, что будет, если просто сжечь 4,5 млн кубов отходов Игумновской свалки. Потому-то и принято решение о рекультивации, а не сжигании.

Территория шламонакопителя Белое море, согласно данным проекта ОВОС, также немалая - 55 га, объем накопленных отходов - 3,93 млн куб. м. Сейчас нам говорят, что все они относятся к четвертому классу опасности и характеризуются как «малоопасные».

Это несколько шокирует. Много лет существовала уверенность в особой опасности отходов химпроизводств, пользовавшихся шламонакопителем. Именно эта уверенность способствовала включению Белого моря в перечень объектов накопленного экологического ущерба.

Поэтому хотелось бы, чтобы изучению состава и класса опасности размещенных в шламонакопителе отходов было уделено более пристальное внимание.

Активист региональной группы общественного мониторинга ОНФ по проблемам экологии и защиты леса в Нижегородской области Анастасия Плужникова:
«Представленный проект ликвидации объектов в Дзержинске на данный момент не отвечает требованиям экологической безопасности и требует тщательной доработки. ОНФ будет требовать от разработчика ответственного отношения к выполняемой работе, на которую выделены бюджетные средства».

Черная дыра - тоже сложный объект. Специалисты предполагают, что под эту свалку использован котлован, образованный в результате карстового провала. Более 50 лет в него незаконно и бесконтрольно сливались отходы различных промышленных и химических предприятий, в первую очередь завода «Оргстекло». Предполагается, что там накоплено примерно 72 тыс. куб. м жидких и пастообразных отходов. Но как далеко проникло загрязнение, на самом деле неизвестно. На момент включения Черной дыры в Федеральную программу в России не было технологий, с помощью которых уничтожали бы или перерабатывали подобные очаги химических загрязнений.

Сжигать, рекультивировать или уничтожать?

Первый проект ликвидации шламонакопителя Белое море был разработан компанией «Сибур» в 2012 году. Тогда объект находился на балансе «Сибура». Разработчики программы предлагали устроить вокруг полигона насыпь, прорыть систему дренажных каналов и покрыть всю площадь шламонакопителя так называемым биоматериалом. Проект дважды не проходил государственную экспертизу, его возвращали на доработку. В резолюции департамента Росприроднадзора по ПФО от 21 июля 2015 года говорилось о необходимости проведения дополнительных инженерно-экологических изысканий. Но серьезные комплексные исследования всех трех объектов требовали колоссальных денег. Проект приостановили.

А в 2016 году из регионального бюджета новому подрядчику ООО «ГазЭнергоСтрой - экологические технологии» выделено 212 млн руб. на разработку технической документации и геологоразведочные работы по всем трем объектам.

Летом прошлого года глава ГазЭнергоСтроя Сергей Чернин опубликовал подробную статью, рассказывающую о грядущей ликвидации.

«На шламонакопителе Белое море, - рассказывает глава корпорации, - предстоит провести укрепление гидротехнических сооружений для защиты подземных и поверхностных вод. Далее накопленные отходы планируется осушить с помощью системы дренажей и установки очистных сооружений. После этого содержимое шламонакопителя будет накрыто специальной геосинтетической мембраной, что изолирует его от поступления атмосферной влаги. На завершающем этапе территория будет покрыта слоем растительного грунта с посевом многолетних трав».

Всё тот же проект 2012 года, комментирует планы подрядчика Владимир Орехов. Что мы имеем? Миллиметровая пленка, присыпанная 10-сантиметровым слоем песка, на который укладывают примерно 40 сантиметров грунта и засевают травой. А не повредит ли чудо-пленку корневая система других растений? Что будет, если на поле прорастет семечко дерева?

Это самый простой вопрос. А самый важный - о химическом составе тела шламонакопителя. Приходится констатировать, что полноценных исследований по Белому морю так и не было. Само тело шламонакопителя никто серьезно не изучал. Точно такую же картину мы наблюдаем по полигону ТБО Игумново.

Похоже, руководителя ГазЭнергоСтроя это не смущает. В своей статье он говорит не столько о химическом составе отходов и их возможной опасности, сколько о технологическом процессе. «Особенностью полигона Игумново, - отмечает Сергей Чернин, - является отсутствие подстилающего гидроизолирующего слоя. Работы по рекультивации начнутся с водопонижения на территории. В процессе основных работ будет сформировано тело полигона, будут созданы дренажные каналы под ним, дренажный кольцевой канал и очистные сооружения. Как и в случае с Белым морем место захоронения отходов будет накрыто геосинтетической мембраной и слоем земли. В результате площадь складирования мусора уменьшится более чем в два раза», говорится в той же статье.

«Настоящие исследования на данном объекте не проводились, - настаивают на своем общественники. - Пробурили четыре скважины сверху и внизу. Реальных исследований тела полигона нет. А ведь во время судебных разбирательств по делу о закрытии полигона природоохранной прокуратурой было собрано огромное количество материалов. Все они сейчас находятся в суде, и никому до них нет дела.

В этой ситуации возникает множество вопросов: почему не исследовали стоки, за чей счет будет проводиться обслуживание оставшихся объектов, что произойдет, если пленка порвется и т.п.

Точно такую же, если не хуже, картину мы наблюдаем на Черной дыре. На этом объекте пробы были сделаны на берегу и на самом провале. В первом случае образцы взяты с полуметровой глубины, во втором - не более трех метров, в то время как полная глубина карстового провала около 20 метров».

Это единственный объект, для которого объявлена полная ликвидация. По словам подрядчика, разработана уникальная технология, позволяющая сделать весь процесс максимально безопасным и эффективным: «Технология основана на процессе высокотемпературного разложения субстрата в бескислородной среде, что обеспечивает эффективное обезвреживание отходов без образования больших объемов вредных летучих веществ. Процесс включает в себя извлечение отходов, все необходимые стадии газоочистки, водоочистки, использование программно-аппаратной автоматизированной системы экомониторинга».

Председатель комитета Законодательного собрания по экологии и природопользованию Владислав Атмахов:
«Объекты накопленного экологического ущерба Дзержинска уникальны по своей сложности и опасности. Поэтому не нужно ждать простых проектных решений и не нужно стремиться реализовать эти задачи в срочном порядке. Это не самоцель. Главный принцип - принцип презумпции потенциальной экологической опасности, поэтому все проекты ликвидации таких объектов и применяемые технологии должны сопровождаться проведением общественных обсуждений и государственной экологической экспертизы. Всесторонняя и объективная оценка проектируемых решений позволит минимизировать риски экологической опасности. Необходимо понимать, что средства, предоставленные федеральным центром - единственная возможность ликвидировать данные объекты. Упустив эту возможность, получить еще один шанс будет крайне сложно».

«Прежде чем радоваться найденному решению, нужно понимать особенности данного объекта, - вздыхает Владимир Федорович Орехов. - На протяжении 30 лет в карст неконтролируемо сливали отходы. Понятно, что в этой природной яме нет никаких даже самых простейших средств защиты от проникновения химических веществ в почву и грунтовые воды. По ранее выполненным исследованиям площадь распространения вредных веществ из Черной дыры достигает трех километров. Разработчики же проекта ограничили объект лишь физическими границами котлована, и то не в полном объеме. Согласно проекту ОВОС из 71,5 тыс. куб. м химических отходов, находящихся в Черной дыре, в настоящий момент 55,5 тыс. куб. м представляют собой затвердевшую полимеризованную массу. 16 тыс. куб. м - это жидкие и пастообразные вещества. В проекте ликвидации значатся только они. Их вынут, как из кастрюльки, сожгут, а оставшиеся более чем 50 тысяч кубов твердых отходов останутся на своем месте. Что будет с ними дальше? Какова скорость их разложения? Какую опасность этот гигантский полимер представляет для окружающей среды? Какие мероприятия придется выполнять администрации Дзержинска для наблюдения за этим объектом и в какую копейку обойдется его обслуживание? Ответов на все эти вопросы сегодня тоже нет».

Не мешайте осваивать деньги

Между тем стоимость контракта на ликвидацию накопленного экологического ущерба в Дзержинске в соответствии с распоряжением правительства РФ (№ 804 от 28.04.2016) оценивается в 4,1 млрд руб. (в ценах 2012 года). Для Дзержинска эта сумма сопоставима с годовым бюджетом, а потому кажется внушительной.

Экологи же настаивают, что для реального обезвреживания всех трех объектов этих денег недостаточно. Нельзя экономить ни на экспертизах, ни на качестве проектов, ни на технологиях - ликвидация проводится не только в интересах ныне живущих людей, но и их потомков.

Но, судя по всему, не это главное - нужно уложиться в обозначенную сумму. Может быть, именно с этим связано нежелание проводить дополнительные экспертизы, организовывать широкие общественные дискуссии? Ведь чем больше звучит предложений по улучшению, тем дороже обойдется корректировка проекта.

Есть и другой нюанс. 14 ноября 2016 года министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской провёл рабочую встречу с представителями Нижегородской, Волгоградской и Тульской областей. Министр напомнил, что главы субъектов РФ несут персональную ответственность за реализацию проектов по ликвидации экологических горячих точек. Он потребовал от властей региона предпринять все необходимое для утверждения проектной документации до конца года. «Мы не можем допустить очередного срыва сроков, даны поручения президента РФ и правительства», - отметил министр.

Разнос, надо полагать, возымел свое действие, и ровно через месяц проекты по Белому морю и полигону ТБО Игумново получили положительные заключения государственной экологической экспертизы, выполненной Росприроднадзором РФ, который уполномочен на организацию и проведение государственной экологической экспертизы федерального уровня. Во всех официальных сообщениях об этом подчеркивалось, что работы по проектам ведутся с существенным опережением графика. Такой же акцент сделан в сообщении о Черной дыре.

Очевидно, что при таком ультимативном подходе не до обсуждений и вдумчивых корректировок. Чем быстрее будут освоены деньги и чем скорее местные чиновники отчитаются о проделанной работе «наверх», тем лучше. Чем меньше общественники и всевозможные экологические организации будут вмешиваться в процесс, указывая на очевидные недоделки, тем скорее можно будет доложить президенту о том, что в «королевстве снова все спокойно».

«Нужно понимать, что мы не выступаем противниками программы ликвидации накопленного ущерба, - говорит исполнительный директор общественной экологической организации «Вьюница» Владимир Орехов. - Сам факт того, что предпринимаются шаги по улучшению ситуации, решению проблемы, не может не радовать. Наконец-то эти вопросы поставлены на государственном уровне и государство готово выделять средства на то, чтобы разрабатывались действенные и эффективные меры. Но! Пусть это будут действительно действенные и эффективные меры, после которых объекты на самом деле, а не на бумаге будут ликвидированы. Если же ликвидация невозможна, давайте будем предельно честны: нужно продумывать программу дальнейшей работы с оставшимися объектами, при необходимости вносить коррективы в уже действующие программы. Люди должны знать, с чем они остаются.

И пока точка не поставлена, у нас есть шанс быть услышанными. В конце концов на кону стоят жизнь и здоровье наших детей и внуков. А за это, я убежден, стоит биться до последнего».