"Отдельная колбаса"

Бомж — единственный надежно работающий сегодня инструмент сортировки твердых бытовых отходов (ТБО). Он выберет самое ценное — металл и стекло. Остальное будет гнить на свалке. Между тем, по данным «Гринпис России», 60 — 80% состава ТБО потенциально пригодны для использования: 35 — 45% — в промышленности, 25 — 35% — для компостирования. Однако сортировка ТБО, перевезенных в одном мусоровозе, позволяет извлечь не более 11 — 15% вторичных ресурсов. При этом практически невозможно использовать органику: контакт с пищевыми отходами для макулатуры, например, фатален.

Свалки бытового мусора в уральских городах переполняются, нанося невосполнимый ущерб экологии. Только за счет использования современных технологий складирования отходов проблему не решить, нужен комплексный подход . И начать следовало бы с раздельного сбора мусора и его последующей сортировки на специализированных линиях. Вот только эти звенья цепи у нас провисают.

В идеале сортировать бытовой мусор должен тот, кто его производит, то есть мы с вами. Например, у себя на кухне: в один пакет — пластик, в другой — бумагу, в третий — пищевые отходы. Так это устроено в Европе. Директор «Инко-Урал» (специализируется на переработке пластиковой упаковочной пленки) Сергей Киселев в способностях россиян не сомневается: «Наши люди ничем не хуже немцев. Там населению не составляет особого труда разделять свой мусор. А городские власти должны организовать раздельный собор бытовых отходов, поставить во дворе отдельные контейнеры под стекло, пластик, бумагу и пищевые отходы. Все в руках муниципалитета».

Пока ни в одном уральском городе такой практики нет. Попытку привлечь население к сортировке ТБО предприняли только в Екатеринбурге. В 2008 году ЕМУП «Спецавтобаза» (оператор мусорных полигонов города) установило в Кировском районе 350 контейнеров оранжевого цвета с наклейками «пластик», «стекло», «бумага», «металл». И, как рассказал директор Спецавтобазы Евгений Устьянцев, эксперимент удался: для окупаемости сортировочного завода в баке должно быть не менее 50% утильной фракции, и если обычные содержат ее около 40%, то оранжевые баки — примерно 60%. Теперь Спецавтобаза планирует строить на Широкореченском полигоне завод.

По словам Устьянцева, для перехода на раздельный сбор мусора в Екатеринбурге нужно решить три основные проблемы. Во-первых, контейнеры и контейнерные площадки принадлежат не Спецавтобазе, а управляющим компаниям, ТСЖ, торговым центрам и прочим организациям: «В городе в общей сложности около 9 тыс. контейнеров. И Спецавтобаза не может ни подарить собственникам площадок несколько тысяч оранжевых контейнеров, ни заставить их купить». Во-вторых, чтобы предприятие приобрело смысл, городу необходимо шесть сортировочных заводов. В-третьих, население не хочет участвовать в проекте, и это уже вопрос экологического ликбеза: людям просто нужно разъяснить преимущества раздельного сбора отходов.

Есть еще метод — сортировка на контейнерной площадке. Его применяют в одном из микрорайонов Петербурга: специально нанятые управляющей компанией работники сортируют по пяти видам контейнеров содержимое мусорных пакетов, которые им приносят жители. Но тут нужна добрая воля местных управляющих компаний и ТСЖ.

Следующее звено мусорной цепи — сортировочные заводы, на которые попадут выбранные населением сухие ТБО (мокрые отправляются на свалку для компостирования). С ними дело обстоит не намного лучше, чем с раздельным сбором: реализованных проектов единицы.

Построенный в конце 2008 года мусоросортировочный завод в Миассе работает пока в экспериментальном режиме, рассказали в городском управлении по экологии и природопользованию. Стоимость проекта, который реализовало предприятие «Экосервис», около 35 млн рублей. Для его окупаемости поступающего из города объема отходов недостаточно, поэтому руководство комплекса планирует организовать сбор отходов в близлежащих муниципалитетах.

С проблемой низкой рентабельности по причине недозагрузки столкнулся и Первоуральский завод переработки ТБО, на строительство которого потрачено более 100 млн рублей из областного бюджета. Завод, пущенный в 2005 году, так и не вышел на проектную мощность (70 тыс. тонн в год), степень извлечения вторичного сырья из общей массы поступающих отходов не превышает 15%, остальное попадает на городскую свалку. Дело в том, что в Первоуральске необходимого объема мусора не набирается, а возить его из Екатеринбурга никто не берется:

— Почти год мы возили отходы на завод в Первоуральск, забирали оттуда «хвосты» и складировали на нашем полигоне, — рассказывает Евгений Устьянцев. — За счет этого удалось поднять объем переработки на заводе с 15 до 30 тыс. тонн. Но когда мы попросили отдать предприятие нам в управление, городская дума Первоуральска так и не смогла принять решение, и мы свернули эксперимент.

Более успешным стал проект Краснокамского мусоросортировочного комплекса (Пермский край). Старую городскую свалку закрыли в Краснокамске в июле 2008 года. Новый полигон ТБО, который строился на средства краевого и районного бюджетов, отдали в аренду оператору Краснокамского полигона ООО «Буматика» при условии создания мусоросортировочного комплекса. В результате предприятие, вложив в проект 33 млн рублей, запустило сортировочную линию в конце 2008 года. Как рассказал директор «Буматики» Сергей Чудинов, завод вышел на проектную мощность, перерабатывает 30 тыс. тонн отходов в год, извлекает 18 видов вторсырья. Окупить затраты планируется через десять лет. Власти Пермского края заявили о намерении тиражировать этот опыт в других муниципалитетах.

В Тюмени мэрия и инвестор (ООО ЛК «Диамант групп — Тюмень») на днях должны заключить договор аренды земельного участка под строительство мусороперерабатывающего завода (стоимость проекта 360 млн рублей, завод будет перерабатывать порядка 300 тыс. тонн ТБО ежегодно), сообщил заместитель главы администрации города Василий Панов. Завод появится через полтора года.

В то время как муниципалитеты только планируют выстраивать систему работы с отходами, на Урале продолжает действовать оставшаяся от советского прошлого сеть пунктов приема вторсырья. Та самая: приносишь макулатуру, получаешь «Графа Монте-Кристо». В современные реалии схема вписалась органично, вот только вместо книг теперь дают деньги. Как рассказал президент Союза предприятий по сбору и переработке отходов производства и потребления, генеральный директор компании «Уралвторма» Александр Таганкин, в Екатеринбурге работает порядка 20 приемных пунктов по сбору ТБО от населения, кроме того, компания заключает договоры с предприятиями и магазинами на прием вторсырья. По его словам, ежемесячно в Екатеринбурге заготавливается 3 тыс. тонн макулатуры, причем треть приносят горожане:

«Основные наши поставщики — пенсионеры, малоимущие и школьники. За килограмм макулатуры платим 1 рубль. Получается, ежемесячно выплачиваем людям 1 млн рублей. Уровень жизни в Европе выше, там этим не занимаются, а у нас пока именно такая форма работы с населением наиболее эффективна. В контейнеры бесплатно бросил, а тут небольшой приработок».

Полученный утиль «Уралвторма» сортирует своими силами. «Смешанную макулатуру ни один комбинат сегодня не принимает, предварительно ее нужно рассортировать на 12 видов. Сортируем 150 тонн в день. Если нас закрыть, то вся эта тысяча кубометров непрессованной еще бумаги ежедневно будет на свалках», — отмечает Таганкин.

Специалисты констатируют: сегодня отрасль переработки вторсырья выживает только за счет собственных ресурсов, не получая никакой помощи от государства. Для развития этого недостаточно. По мнению Александра Таганкина, многие проблемы могли бы снять новые законы об отходах производства и потребления, об упаковке и упаковочных отходах, которые уже полтора года лежат в Госдуме. В частности, они предусматривают введение системы компенсаций, когда каждый производитель закладывает в стоимость товара затраты на утилизацию упаковки и переводит эти средства во внебюджетный фонд. В свою очередь те, кто берет на себя «головную боль» по сбору и переработке утиля, получают субсидии. По подсчетам экспертов, реализация такого закона в России принесет порядка 50 млрд долларов в год внебюджетных средств.

Федеральные власти в последнее время декларируют заинтересованность в решении мусорной проблемы. Но парламентарии принимать законопроект не торопятся: говорят, мешает кризис. Благо, России с ее пространствами кризис площадей для захоронения мусора, в отличие от Европы, пока не грозит.